Как известно, «большое видится на расстояньи». На расстоянии Покровский собор привлекает к себе внимание, прежде всего, своим силуэтом. Он, с одной стороны, давно нам привычен ввиду постоянного и порой, прямо скажем, неподобающе назойливого для такого памятника тиражирования. С другой стороны, силуэт собора совершенно нехарактерен для древнерусской храмовой архитектуры, неожидан и неповторим.
По мере же приближения причудливое и незыблемое, наполненное динамикой и небом единство разновеликих, устремленных ввысь объемов буквально рассыпается на ослепительно-бесчисленное множество самых разнообразных деталей. Кокошники, то россыпями, то ожерельями обрамляющие световые барабаны, карнизы, переброшенные лентами и поясами с церкви на церковь, фронтоны, изразцы, фигурные кирпичи и многое другое, что до сооружения собора было неизвестно в русском зодчестве.
Внутренне убранство целиком под стать внешнему. Добавим к этому головокружительную центрическую планировку с расположением всех церквей вокруг главной, их разновысотность и станет понятно, что впечатление от знакомства с собором может быть вполне сродни впечатлению от катания на «американских горках».
Здесь нужно пояснить одно очень важное обстоятельство. Отличающие архитектуру Покровского собора пестрота и разнообразие являются заслугой его легендарных строителей, их безграничной фантазии, творческой смелости и выучки. С живописным убранством все обстоит гораздо сложнее. Стилистическая неоднородность росписей, меняющихся в зависимости от того, в какой именно части собора они находятся, является одним из следствий создания в его стенах музейной экспозиции.
Специалисты, разрабатывавшие в 1920-х годах концепцию храма-музея, поставили перед собой действительно грандиозную задачу. Оно стремились отразить в интерьерах собора всю историю его менявшегося убранства от эпохи Ивана Грозного (середина – вторая половина XVI в.) до правления Николая II (первые десятилетия XX в.). Это, в свою очередь, должно было способствовать формированию представления об общих принципах эволюции храмового пространства в русской архитектуре означенного периода.
Поэтому воссозданная на XVI век лаконичная роспись «под кирпич», гармонично дополняющая архитектурное многообразие собора, в соседней церкви сменяется нейтральной побелкой XVII–XVIII вв., которая в свою очередь в дальнейшем уступает место сюжетной росписи XVIII, XIX и начала XX века, отражающей посвящение того или иного храма.
За счет этого еще больше подчеркивается изначально предусмотренная строителями неповторимость каждой отдельной составляющей единого ансамбля, а перед глазами гостей собора разворачивается завораживающий калейдоскоп сменяющих друг друга эпох, в результате чего само посещение превращается в настоящее путешествие во времени.